Геннадий Зиновьев
Физик-ядерщик, 67 лет. Доктор физико-математических наук. Руководит отделом физики в Институте теоретической физики им. Боголюбова. С научно-исследовательским Центром Европейского совета ядерных исследований - CERN - сотрудничает свыше 15 лет. Входит в экспериментальную группу ALICE - A Large Ion Collider Experiment, одного из шести детекторов Большого адронного коллайдера. Участвовал в создании внутренней трековой системы - детектора для измерения траекторий движения элементарных частиц во время столкновения протонов и тяжелых ионов. Один из инициаторов подключения Украины к Гриду - компьютерной сети нового поколения. 25-летний сын учится в аспирантуре в Гайдельберге, Германия. Разрабатывает Грид для ALICE.
Как вы попали в ЦЕРН?
Я теоретик - занимался написанием формул. Развивал теорию относительно кваркглюонного плазменного состояния материи (состояние, в котором после Большого Взрыва находилось вещество Вселенной). В начале 1990-х в Киеве мы были лидерами в этих исследованиях. Хотел продвинуть свои идеи на уровень экспериментального наблюдения. Но эксперимент в физике высоких энергий стоит таких денег, что человечество еще подумает, стоит ли их тратить. 1993-го идею присоединился к ЦЕРНу поддержал председатель правительственного комитета по науке и технологиям Сергей Рябченко. Он из Института физики НАН Украины. А во времена Горбачева был депутатом Верховной Рады СССР.
Как вы довели ЦЕРН, что можете быть ему полезным?
Я пришел к директору Карло Руббиа. Все там между собой на "ты", ни без каких эпитетов. Вот он и говорит: "Гена, ты хоть знаешь, чем будешь заниматься? С теориями можно и дома сидеть. А здесь надо строить, иметь дело с железом". Я, конечно, не знал.
Мне дали время разобраться, как работает экспериментальная установка. Я попросил группу ученых, которые разрабатывали "Алису", - детектор для поиска кварк-глюонной плазмы - приехать в Украину. Они посетили едва не все институты физики. У большинства не было никакой реакции. В некоторых учреждениях даже кофе не предложили. Директора пытались как можно быстрее от нас отделаться. Закрывались в кабинете, потому что не знали языка. Запирали конференц-залы, публика толпилась, невозможно было всех людей рассадить, дать им высказаться. Народ расходился раздраженный. Только лишь в Харьковском ФТИ и особенно в Институте монокристаллов проявили интерес. В нем работали над материалами, которые впоследствии вошли в состав детекторов.
Что именно харьковские инженеры делали для ЦЕРНа?
Европейский ядерный центр не имел права заказать Украине производство детекторных модулей и гибридных схем - они передают сигнал от детектора на электронное оборудование, а потом на компьютер. В состав схемы входит чип от IBM. А эта компания имеет эмбарго на поставки своих чипов на территорию стран бывшего Советского Союза.
ЦЕРН пошел на беспрецедентный шаг В Гельсинки, Страсбурге, Триесте и Турини он создал лаборатории, где харьковчане, по большей части женщины, изготовливали схемы. Для их сбора нужны чувствительные пальцы. В Украине этим занимались 18-25-летние девушки. Они и поехали работать в европейские лаборатории. За вахтенным методом. Потому что если вы приехали в Европу работать и продержались там больше месяца, появляется вопрос, как с вами быть дальше. Страховка и прием на работу запрещены. Поэтому харьковчане работали четыре недели в одной лаборатории, а потом переезжали к другой.
Принимая на работу людей, ЦЕРН отдает преимущество странам-участницам. Украины среди них нет. Но поскольку мы доказали, что наша технология уникальна, у нас исключительное положение. В проект коллайдера Россия вложила 370-400 миллионы франков, Украина - только 1 миллион 200 тысяч руками наших инженеров и ученых. Это не "живые" деньги. Вместе с нашими партнерами из Голландии, Франции, Италии, Финляндии и России мы сделали два слоя (из трех) внутренней трековой системы, которая стоит приблизительно такую сумму. Никакой платы, равно как и денег от украинского правительства, мы не получали.
Неужели ЦЕРН не сотрудничал с нашим правительством?
ЦЕРН не дает денег министерствам Украины. Только руководителю, человеку, которому доверяет. В нашем случае это был я, и работа двигалась. Если бы деньги попали в министерскую среду, никто бы их никогда не увидел. Представители ЦЕРНа в конкретной работе общаются с людьми, а не с системой.
Где вы проживали в Женеве?
Сначала в бараках, рассчитанных на таких людей, как украинцы. Ни у кого не было денег. Вы туда заходите и падаете лицам в кровать. Просыпаетесь утром, плещете водой в лицо и - опять работать. Как в казарме. Сейчас живем в хостелах. В Женеве гостиницы безумно дороги, жилье такого же класса в ЦЕРНе вчетверо дешевле.
Наших инженеров выгодно нанимать, потому что их квалификация более высокая, а платить им можно намного меньше. Западные работники никогда не будут себя так перегружать. Хотя плата в них в 2-4 разы более высокая и они защищены социальными гарантиями. Украинцы же могли работать и по 12, и по 20 часов в сутки.
За что вы отвечали в ALICE?
Мы участвовали в проектировании "внутренней трековой системы" для измерения траекторий движения элементарных частиц. Она расположена ближайшее к точке столкновение. Детектор - это силиконовая пластинка, в которую ударяется частица и оставляет след. За ним можно понять, что происходило после столкновения. В зоне, где расположенные детекторы, - колоссальное излучение. Следовательно, туда залезть нельзя. Гибридные схемы передают сигнал от детектора на компьютер. Вместо медных проводов, которые могут искривить начальный сигнал, мы предложили микрокабели из алюминиевой фольги.
Когда я рассказал об этом Карло Руббиа, он очумел. Спросил, откуда я об этом узнал. А я знаю мужчин, которые умеют это делать. Как-то пил с ними водку. Они работали в закрытом советском институте, который разрабатывал системы управления для космических ракет.
Я привез этих людей в ЦЕРН. И мы выиграли тендер. Хотя до последнего дня я не был стопроцентно уверен, что наша система будет работать. Но она оказалась фантастически работоспособной.
Украинские студенты имеют право учиться в школах ЦЕРНа?
Ежегодно ЦЕРН устраивает курсы для студентов, аспирантов и молодых ученых из стран-участниц. Там понимают, что молодежь из Восточной Европы часто оказывается лучшей. Приглашать ее тоже надо.
Мне выделили квоту – один-два человека в год. Но в этом году сказали, что денег не дадут. Тогда я снарядил аспиранта за средства "общака" отдела. Внесли тысячу евро. Он поехал. Чтобы получить сертификат, надо после курсов сдавать экзамены. В группе было 49 человек. Наш аспирант получил 82 из 84 баллов и стал первым. Еще двое получили 82 балла, но наш сдал экзамен вдвое быстрее. Впоследствии из ЦЕРНа мне пришло письмо с благодарностью.
Я посылал таких студентов ежегодно. И через два-три года терял их. Они получают признание на западном рынке. Этот, последний, пока что сидит в Киеве. Может, и он отсюда поедет. Мы никого не задерживаем. Напротив, помогаем, потому что государство фактически плюет на них. Молодые люди после защиты диссертации работают у меня в отделе и получают 1500-2000 гривен в месяц.
Вы также "привезли" Грид в Украину.
Это интернет следующего поколения. Его изобрели в недрах ЦРУ и в ЦЕРН параллельно, чтобы вычислять чрезвычайно большое количество данных. Информации, которая будет приходить от детекторов, столько, что когда даже в каждый дом в Швейцарии поставить по мощному компьютеру, все равно этого не хватит. А если данные обрабатывать обычным способом, за год они соберутся на таком количестве дисков, что когда их положить кипой, она будет выше Монблана.
Грид способствует стремительному развитию узкой сферы знаний. Все, что хранится, например, на медицинских карточках, ставится на компьютерную основу. Если вы подключены к Медгриду, можете достать историю болезни из любой страны мира, быстро получать консультации, проводить видеоконференции, смотреть, как в Нью-Йорке оперируют больного. Возможности Биогриду позволяют быстро сделать то, на что надо было сто лет - например, расшифровать геном человека за три-четыре дня. Украина уже подключена к Гриду - по крайней мере утверждена правительственная программа.
Пугают ли вас черные дыры, которые могут появиться во время столкновений протонов?
Когда Мария Склодовска-кюри, польская лауреатка Нобелевской премии из физики и химии, изучала радий и полоний, она не думала о последствиях радиоактивности. Это естественный процесс открытия. На своей предсмертной фотографии она невероятно истощена и худая как палец. Сегодня каждый скажет, что это лучевая болезнь. На то время Склодовская о ней не знала. В нашем случае, если даже маленькие черные дыры и появятся, то они мгновенно рассосутся и исчезнут. Когда что-то и случится, оно будет управляемым.
Присутствие коллайдера влияет на настроение женевцев?
На вопрос граждан отвечала специальная комиссия. Я входил в ее состав. Женевцев тревожит то же, что и всех. Но они слишком капризны. Требуют, чтобы ночью не летали самолеты и не ходили поезда. Они привыкли к комфорту. Недавно проголосовали против строительства минаретов.
ЦЕРНивские ученые и журналисты Кейт Мак-Олпин сложили "Большой адронный рэп". Для съемки видеоклипу попросила инженеров одеть халаты. В ЦЕРНе действительно не носят халатов?
Да. Дресс-код есть разве что на официальных заседаниях.
Коллайдеры есть в Соединенных Штатах, их собираются строить в России. Что это - всемирная гонка научных достижений?
Коллайдер собирались строить американцы, Европа и Россия. Американцы во времена Буша-старшого остановили проект, потому что не хватило денег. Россия тоже щелкнула, хотя тоннель они вырыли - в поселке Протвино Московской области. Я ходил им, и сердце кровью обливалось. Чтобы это подземное сооружение не завалилось, тратятся колоссальные средства. Теперь планируют там разместить Мосенерго.
Учитывая неудачи россиян и американцев появилась идея расширить ЦЕРН к мировой лаборатории. Знаете, сколько там теперь индусов? А китайцев? Работают они как муравьи, и ведут себя честно. Китайское правительство, если обещает подписать соглашение, всегда выполняет свои обязательства. С Украиной иначе. Под многими документами ЦЕРНа, которые обязывали платить взносы, стоят подписи высоких украинских чиновников. Они говорили, что деньги есть и что будут платить, но никто ничего не дал.
ЦЕРН показал: проще работать всему миру совместно. Иначе на каком-то этапе закончатся деньги.
Соединенные Штаты победили в гонке вооружений. Но научную гонку выиграла Европа. В ЦЕРНе к американцам относятся или спокойно, или пренебрежительно, потому что они слишком тщеславны. Как-то предложили за несколько миллионов долларов продать один из детекторов. Хотели сами искать бозон Гиггза. Им отказали. Когда создавалась "Алиса", Соединенные Штаты не захотели присоединиться к группе разработки. Надеялись, что откроют плазму раньше европейцев - с помощью коллайдера в Брукгевени, штат Нью-Йорк. Не вышло. В этом году сразу несколько десятков американские университеты принесли деньги.
Существуют ли другие всемирные проекты больших коллайдеров?
Мировое сообщество собирается строить линейный коллайдер. Он задумывался как европейский, но будет мировым. К нему уже присоединились американцы и японцы. Одна из стран-претенденток - Россия. Но если проект линейного коллайдера запустят, мне кажется, его скорее отдадут Германии.
|
